Когда-то Воркута была центром угледобычи в северных регионах Советского Союза. Город, который манил людей перспективами, был наполнен жизнью, многоголосием разных языков и энергией молодёжи. Но времена изменились. Сегодня Воркута больше напоминает призрачное место, где жизнь ещё теплится, но с каждым годом угасает.
Заброшенные здания, пустые улицы и ощущение неизбежного запустения — так выглядит некогда процветающий промышленный центр. Люди покидают город в поисках лучшей жизни, рабочие места сокращаются, а перспективы остаются лишь в воспоминаниях старожилов.
Геологоразведочные партии начали исследовать эти земли ещё в XIX веке, но настоящее открытие Печорского угольного бассейна произошло только в начале 1930-х.
Летом 1930 года, примерно в 70 километрах от устья реки Воркуты, геологи обнаружили пять пластов высококачественного угля, пригодных для промышленной добычи. Уже спустя семь лет, в 1937-м, здесь была открыта первая шахта, а в 1940 году, за год до начала Великой Отечественной войны, появился и посёлок.
Часто можно услышать, что название «Воркута» имеет иностранные корни, но это заблуждение. В действительности оно происходит из ненецкого языка: «варкута» переводится как «место, где обитают медведи».
Эти хищники и сегодня попадаются на глаза местным жителям, а иногда даже выходят к жилым районам. В отдельных случаях звери представляют угрозу для горожан, но чаще их успевают нейтрализовать охотники или специальные службы.
В 1940-х годах к Воркуте провели железнодорожную ветку, что дало новый толчок развитию региона. Посёлок получил статус города, и сюда стали приезжать люди.
Одни — добровольно, привлечённые высокими зарплатами в угольной промышленности, северными надбавками и перспективами, другие — под конвоем, в рамках сталинской системы ГУЛАГа. Индустрия росла стремительно: появлялись новые шахты, строились жилые дома, школы, больницы и поликлиники, создавалась инфраструктура, превращавшая Воркуту в полноценный город.
На стройке Воркуты сошлись два мира: труд энтузиастов, приехавших сюда по комсомольским путёвкам, и каторжный труд заключённых, загнанных в нечеловеческие условия Воркутинского лагеря особого назначения — одной из самых мрачных страниц ГУЛАГа.
Заключённые работали на пределе человеческих возможностей, зачастую в условиях, куда более жестоких, чем у рабов античного мира или на плантациях американского Юга. Смертность среди них достигала ужасающих 15–20% в год, и многие так и остались в вечной мерзлоте, не дождавшись свободы.
Но это было не единственное тяжёлое наследие, оставшееся в этих краях. В нескольких километрах от Воркуты, в 1971 и 1974 годах, были проведены подземные ядерные взрывы.
Официально целью этих испытаний было исследование глубоких слоёв земной коры с помощью сейсмических волн, но последствия экспериментов оказались куда серьёзнее, чем предполагалось. В некоторых местах до сих пор сохраняется повышенный радиационный фон, что лишь добавляет Воркуте зловещего ореола.
Воркута, один из самых северных городов планеты, переживает стремительный закат — так же резко, как когда-то возник. В период с 1960 по 1986 год население здесь удвоилось, а затем, начиная с 1998-го, оно сократилось на 80%. Если тенденция сохранится, к 2040 году город и вовсе опустеет.
Официальные данные на 2021 год говорят о 52 тысячах жителей, но те, кто хорошо знает Воркуту, утверждают, что реально в городе обитает не более 25–30 тысяч человек. Остальные давно переехали в более пригодные для жизни регионы, но сохраняют прописку, чтобы пользоваться северными надбавками к пенсии. Жестокий климат научил местных быть практичными.
Но самым страшным предзнаменованием конца остаётся судьба шахт. Угольная промышленность, некогда кормившая Воркуту, доживает последние годы. Последняя шахта, согласно плану, закроется к 2037 году, что фактически поставит точку в истории города. Ведь без работы здесь не останется и шанса на будущее.
Добавьте к этому суровый климат и почти полное отсутствие транспортной доступности, и станет ясно, почему Воркута не привлекает новых жителей, а старожилам становится всё сложнее здесь оставаться. Добраться поездом — дорогое удовольствие, самолёты прилетают редко, а обычных дорог сюда нет вовсе. Единственное исключение — зимник, временная трасса, проложенная по снегу и льду. Но воспользоваться ею могут только специально подготовленные машины, да и то лишь в холодный сезон. Зима в этих краях долгая, но даже здесь зимник становится проходимым только к ноябрю.
Воркута всё больше напоминает декорации к фильму о конце света: заброшенные микрорайоны, потрескавшиеся фасады, выбитые окна, скелеты пустующих зданий. Квартиры здесь стоят копейки — примерно как в Москве в лихие девяностые. Говорят, что за жильё можно даже обменять старенький автомобиль, но желающих на такую сделку почти нет.
Единственный шанс для города — это открытие новых месторождений угля или других полезных ископаемых. Однако средств на разведку нет, да и угольная промышленность постепенно уходит в прошлое, уступая место более экологичным источникам энергии. Пока что надежды на возрождение Воркуты тают так же быстро, как её некогда перспективное будущее.
