Они не давали громких интервью о любви. Не устраивали свадеб в духе шоу-бизнеса. Не кормили прессу подробностями скандалов. Потому что у Ксении Алферовой и Егора Бероева была другая цель — жить, работать и создавать семью в тишине.
В эпоху, где фамилии выкрикивают в камеру с маниакальным блеском, они предпочли делом доказывать, что бывают актёрские пары без показухи. Уже 24 года вместе. Рядом. Без расставаний, отыгранных романов и фальшивых признаний. И главное, что есть в этом браке — Дуня. Евдокия. Их единственная дочь.
Сегодня ей — 17. И с каждым днём всё чаще всплывает вопрос: будет ли она продолжать легендарную фамилию — или выберет свой путь в стороне от камер?
История о женщине, которая не верила в актёров, и мужчине, который это изменил
Ксения Алферова долго была уверена: её мужем не станет актёр. Никогда. На это у неё были свои, вполне личные причины. Она росла с фамилией великого Абдулова — и всю жизнь считала его отцом. Хотя по крови её родитель — болгарский дипломат, который отказался от дочери сразу после развода.
Абдулов же стал тем, кто обнимал, учил, принимал. Его смерть Ксения пережила как личную катастрофу. И, казалось, дала себе зарок: сцена — да. Но семейная жизнь — только с человеком вне этого мира.
Судьба посмеялась: её будущим мужем стал актёр. Егор Бероев.
Он тоже родом из династии. Его дед, отец, мать — все в профессии. Фамилия Бероев — громкая, уважаемая. Но была и личная боль: после развода родителей мать вычеркнула отца из жизни сына, дала ему свою девичью фамилию, и только повзрослев, Егор сам решил восстановить связь с родным отцом.
Знакомство Ксении и Егора случилось на съёмочной площадке. Химия. Тишина. Признание. И — ЗАГС. Всё быстро, без шоу, без сплетен. Даже венчались сразу. Свадьба — только для самых близких.
Жили без скандалов. Даже когда их пытались создать
За два десятилетия этой пары жёлтая пресса искала повод. Искала намёки на измены, на кризис, на охладание. Единственный шум случился, когда Бероев участвовал в ледовом шоу, и ему приписали роман с партнёршей. Ксения отрезала:
«Глупости. У нас слишком много общего, чтобы сомневаться друг в друге».
Они вместе растят дочь. Вместе создали благотворительный фонд. Вместе спасают детей с особенностями развития. И вместе ушли от иллюзии, что личное — это контент.
Евдокия: рождённая в Сицилии, воспитанная в любви
В 2007 году у пары родилась дочь. Место — Сицилия. Их любимый остров. Там у них есть дом, и именно туда они уехали, чтобы стать родителями не «в Москве для прессы», а в своём маленьком мире, где нет камер.
Имя — Евдокия. Но в семье её зовут просто Дуня.
Её не показывали. Не выкладывали в Instagram. Не выносили на публику. До тех пор, пока она сама не выросла — и не появилась на мероприятиях с родителями. Красивая, тонкая, уверенная.
С детства Дуня была самостоятельной. Сама настояла на детском саду, чтобы «научиться быть среди других». С раннего возраста — рядом с фондом. Помогает, общается с подопечными, участвует в делах. Особенно трогательной стала её дружба с Владом — молодым человеком с синдромом Дауна, которого Ксения и Егор приняли в семью.
Дуня не нуждается в фальшивом блеске
В ней нет заученной глянцевой позы. Нет желания выпячивать «звёздность». На её фото — живые эмоции. Юная, но уже с характером. В ней есть что-то от матери — интеллигентность, тонкость, выразительный взгляд. Но и от отца — внутренний стержень, умение держать спину, когда вокруг шум.
«Она умеет быть настоящей. Не боится плакать, смеяться, спорить. Не боится быть собой. И знает, что нравится — но не играет этим», — говорит Ксения.
Актриса или кто-то другой?
Пока Евдокия заканчивает школу. Она не делает громких заявлений. Не просится в кино. Но… рядом сцена. Рядом родители. Рядом вдохновение.
Пойдёт ли она по стопам семьи? Или выберет другой путь?
Ответа пока нет. Но ясно одно — если Дуня выйдет в свет, это будет не потому, что фамилия обязует. А потому что она этого захочет. И будет делать это на своих условиях.
