— Паш, ты не можешь так говорить со мной! — Надя выдохнула, стараясь сохранить спокойствие.
— А почему нет? — Пашка насупился и хмыкнул. — Ты же всё равно работаешь, зарплату приносишь. Ну, значит, и давай деньги.
— Но ведь у нас семья, общие расходы…
— Ну так ты и плати. Чё, жалко, что ли? Ты у нас гордая, независимая, вот и содержи нас с Анькой, — он кивнул в сторону комнаты, где дочка играла с куклами.
Надя устало закрыла глаза. Разговор шёл по третьему кругу. Супруг уже несколько месяцев не мог (а точнее, не хотел) найти работу. Сначала сетовал на сокращения, потом жаловался на «коварную экономику», а затем и вовсе объявил себя «уставшим от жизни» и поселился с ноутбуком на диване. Свекровь, Татьяна Викторовна, поддерживала сына: мол, он «тонкая натура», ему нужно время, чтобы собраться с мыслями. А Надя? Надя — крепкая, работает в офисе, да и зарплата у неё вполне приличная. «Чего им ещё надо?» — горько думала она.
Но время шло, а Паша погружался во всё большую апатию и детское упрямство. Он не убирался, не помогал с ребёнком и постоянно требовал деньги.
— Надь, ты меня слушаешь? — Паша помахал рукой перед её лицом.
— Да, слушаю. Но я не собираюсь работать на износ, чтобы удовлетворять все твои прихоти.
— Это не прихоти, а разумные нужды, — он развёл руками. — Ты вот телефон себе новый взяла, а я чё?
— Я взяла телефон в рассрочку, потому что мой прежний накрылся. Мне для работы нужен.
— Ну а мне вот приставку новую надо. Старой уже год.
Надя закусила губу. Сердце сжималось от обиды и бессилия. Иногда она думала о разводе, но перед глазами вставало лицо трёхлетней Ани. Девочка обожала отца, несмотря на то, что тот большую часть времени проводил, уткнувшись в экран. Ей всё казалось, что папа — самый сильный, самый добрый. Ничего, что доброту он проявлял только в редкие светлые моменты, когда вспоминал, что надо бы с дочкой погулять.
— Вот какого чёрта ты жадничаешь? — Он скривил рот. — На себя же есть у тебя деньги.
Услышав слово «жадничаешь», Надя почувствовала волну накатывающей горечи. Как будто она обязана содержать его, как маленького ребёнка. Но Паша не унимался:
— Тебе что, трудно для семьи купить нормальный телевизор? Ты посмотри, на чём я фильмы смотрю! — Он ткнул пальцем в висевшую на стене плазму.
— Паш, этот «старенький» телевизор мы купили два года назад. Он отлично работает.
— Ну да, тебе ж опять не понять…
Он махнул рукой и демонстративно пошёл в другую комнату. Надя осталась на кухне, прислонилась к столу и тихо перевела дух.
* * *
С работой у неё всё было более-менее стабильно: в бухгалтерии местного предприятия платили больше, чем в среднем по городу. Коллектив, правда, маленький, но спокойный. Начальник Евгений Петрович, уже в годах, но бодрый мужчина, относился к ней с уважением. Знал, что Надя — единственная в семье, кто реально зарабатывает.
И вот в один из дней, когда она уже собиралась домой, в дверь заглянула коллега Оксана:
— Надь, ты не забыла, что послезавтра день рождения у Евгения Петровича?
— Ой, совсем вылетело из головы…
— Мы хотим сброситься кто сколько может на небольшой подарок. Предлагают купить что-нибудь практичное для дачи.
— Хорошо, я сдам. Завтра.
Придя домой, Надя увидела Пашку, развалившегося на диване с геймпадом. Аня бегала вокруг, ныла и тянула отца за руку.
— Пап, пойдём рисовать, ну пойдём…
— Ань, да отстань, я занят.
Надя почувствовала, как сердце сжимается. Она протянула руки к дочке:
— Иди ко мне, солнышко. Пойдём на кухню, что-нибудь интересное сделаем.
— Мама, а папа не хочет со мной играть.
— Папе сейчас некогда, — сквозь зубы выдавила Надя, глядя на мужа.
— Ой, все сразу против меня, — он убрал звук в игре и сердито буркнул. — Надь, чё на ужин?
— Картошка с курицей, я вчера приготовила, разогреть надо.
— А чё рыбку не купила? Или там колбасы нормальной?
— Паш, у меня сейчас не осталось лишних денег.
— Опять ты начинаешь, — он фыркнул. — Лучше б ты подумала, где ещё подработку взять, раз денег не хватает.
Надя закрыла глаза, чтоб не расплакаться. Дочка тихо потянула её за руку:
— Мам, не расстраивайся. Мы с тобой будем рисовать?
— Конечно, будем, зайка.
* * *
На следующий день Надя всё никак не могла успокоиться. В обеденный перерыв она вышла из офиса и позвонила свекрови.
— Алло, Татьяна Викторовна, здравствуйте.
— Здравствуй, Наденька. Как вы там? Паша не заболел, часом?
— Да всё у него в порядке, — хмыкнула Надя. — Вы бы поговорили с ним. Может, он всё же выйдет на работу?
— Ах, милая моя, да ты же знаешь, Паша у меня такой чувствительный. Работа не волк, она от него не убежит. Ему сейчас паузу надо взять, успокоиться после всех стрессов. Он у меня человек творческий…
— Творческий? — переспросила Надя, не сдержав иронии. — Он целыми днями сидит и играет, а потом требует деньги.
— Ну а как же ему жить без денег? — удивилась свекровь. — Раз ты жена, то поддерживай мужа.
— Но, Татьяна Викторовна, я не могу одна тянуть всю семью! У нас ребёнок!
— Не надо на меня кричать, — свекровь повысила голос. — Я своего сына буду защищать. Он у меня хороший!
Надя сжала трубку так, что побелели костяшки.
— Прошу вас, может, вы скажете ему, что надо работать?
— Скажу, конечно. Но он взрослый, сам решит, когда ему двигаться вперёд.
Тишина в телефоне заставила Надю раздражённо бросить мобильник в карман. На душе было гадко.
* * *
Вечером того же дня Паша в очередной раз поставил ультиматум:
— Надь, у нас денег мало, это факт. Я подумал и решил: давай ты возьмёшь в кредит нормальный ноутбук мне для проектов. Может, я подзаработаю потом на фрилансе.
— Паш, у нас и так кредит за машину не выплачен. И вообще — какие проекты? Ты же ничего не делаешь!
— Эй, да я уже забил пару вакансий на сайты, жду ответа. Надо же чем-то заниматься в ожидании.
— Давай сначала найдёшь работу, хоть какую-то подработку, докажешь, что действительно хочешь зарабатывать. А потом уже поговорим о кредите.
Пашка нахмурился и стал листать ленту в телефоне.
— Надо бы ещё Аньку на танцы записать? — продолжила Надя, стараясь говорить мягче, чтобы избежать скандала. — Мама говорит, у неё хорошие задатки.
— Денег нет, — буркнул Пашка. — Я вообще не понимаю, зачем эти кружки, пустая трата времени.
— Это не пустая трата! Ей это нравится. Мы должны развивать её интересы.
— Развивай сама, если хочешь.
И он снова погрузился в телефон.
* * *
Надя всё чаще задумывалась о том, как жить дальше. Сил работать в одиночку на двоих взрослых и ребёнка становилось всё меньше. Конечно, ей помогала мама, Елена Борисовна, которая жила в другом городе, но присылала внучке подарки и иногда деньгами помогала. Но ведь не будешь постоянно клянчить у собственной матери.
В один субботний вечер, когда Надя вернулась из магазина, её встретил звонкий крик из гостиной.
— Мама, он кричит! — Анька с красными от слёз глазами подбежала к ней.
— Что случилось, зайка?
— Папа! Он сердится.
— Паш, что опять такое? — Надя вошла в комнату и увидела мужа, выдернувшего шнур от телевизора.
— Да твоя дочка своей игрушкой чуть не попала в экран! — Пашка подбоченился, указывая на резиновый мячик. — Могла сломать телевизор.
— Зачем так орать на неё? Она же ребёнок!
— А платить за новый кто будет?! Опять ты? — он насмешливо приподнял бровь. — Ну вот и думай.
Аня, испугавшись, начала плакать ещё сильнее. Надя обняла дочь и унесла в её комнату, пытаясь успокоить, а сама в голове прокручивала, как долго она ещё будет терпеть такой порядок вещей.
* * *
На следующий день на телефон Нади пришло уведомление о платеже по кредиту. Сумма, оставшаяся до погашения долга за автомобиль, всё ещё была весомой. А впереди зима — и нужно будет покупать зимние колеса. Денег не хватало на всё.
Когда Пашка после обеда завёл свою любимую песню про «давай денег», у Нади сорвало стоп-кран:
— Слушай, хватит уже! Я тяну работу, домашние дела, а ты сидишь целыми днями и ждёшь, что я буду тебе всё оплачивать! Ты обещал хотя бы в магазин сходить, продукты купить!
— Да я хотел, но забыл. И вообще — я муж, мне не пристало с авоськами бегать! — Паша надменно фыркнул. — Это женская обязанность.
— А работа — это чья обязанность? Тоже женская? — в голосе Нади зазвенела сталь.
— А вот ещё посмотрим, кто у нас в конце концов в семье будет главным, — процедил он.
Он схватил телефон и выскочил на лестничную площадку, хлопнув дверью. Надя села на пол рядом с обувной тумбой и закрыла лицо руками.
* * *
Несколько дней супруги почти не разговаривали. Паша либо исчезал куда-то с приятелями, либо отсиживался в комнате. Надя же старалась не плакать при Ане и делала вил, что всё в порядке
Но в один вечер пришёл Пашин дружок, Кирилл, с двумя пластиковыми бутылками пива.
— Надь, а ты чё такая хмурая? — спросил он, улыбаясь.
— Да у нас тут семейная обстановка такая… — она бросила взгляд на Пашку, который выглядел довольным. — Вы-то что собираетесь делать?
— Да так, посидим, поболтаем, расслабимся, может, футбол посмотрим.
— Футбол? У нас же сейчас нет спортивных каналов…
— Ну, Пашка сказал, что ты организуешь нам подписку.
Надя чуть не выронила тарелку из рук.
— Серьёзно? Ты без моего ведома собираешься оформлять подписку?
— Да ладно, это ж недорого, — Пашка пожал плечами. — Ну месяцок посмотрим, потом отменим.
— И за это опять платить мне?
Он развёл руками, как будто ничего не понимал. Кирилл, почувствовав, что дело пахнет скандалом, покачал головой:
— Паш, ну ты даёшь… Может, тебе хоть раз свою жену выручить, а не сидеть на её шее?
— Кир, не лезь, — буркнул Пашка. — Я свою семью лучше знаю.
Надя не выдержала:
— Да, наверное, лучше всех знаешь, как довести меня до белого каления.
Кирилл понимающе кивнул и быстро ретировался, сославшись на «срочные дела дома».
— Ну, видишь, всех распугала, — скривился Пашка. — Из-за тебя вечер испорчен.
* * *
На следующее утро Надя отвела Аню в детский сад. По пути встретила свою соседку, Ольгу Геннадьевну.
— Наденька, здравствуй, как дела?
— Здравствуйте, Ольга Геннадьевна, — Надя натянуто улыбнулась. — Да всё нормально.
— Что-то ты сама не своя. Всё в порядке дома?
— Да так, проблемы семейные…
— Понимаю, — тяжело вздохнула соседка. — Ты держись. Если что надо — обращайся.
Она сочувственно похлопала Надю по плечу, и у Нади почему-то навернулись слёзы. Но она быстро сглотнула ком в горле и пошла на работу.
* * *
Тучи окончательно сгустились, когда к Нади внезапно приехала её мама, Елена Борисовна.
— Наденька, я не могла больше смотреть, как ты там бьёшься в одиночку. Да и соскучилась, приехала к вам на недельку, — сказала она, переступая порог квартиры.
— Мама, я рада, — Надя крепко обняла мать.
Пашка, увидев тёщу, постарался изобразить радушие, но получилось плохо.
— Здравствуйте, Елена Борисовна. Вы надолго?
— Здравствуй, Паша. Я пока на недельку. Посмотрю на внучку. Вы тут как поживаете?
— Да неплохо… Надя работает, а я по дому помогаю.
Надя чуть не подавилась чаем, услышав, как Паша врëт про «помогаю». Мама задержала тяжёлый взгляд на зяте, но промолчала.
Несколько дней Елена Борисовна наблюдала, как Паша ведёт себя с дочерью и внучкой. И однажды вечером, улучив момент, когда Аня уже спала, а Паша вышел в магазин (видимо, он решил выслужиться перед тёщей), она заговорила:
— Наденька, я всё вижу. Сколько ты плачешь, сколько переживаешь. Так дальше нельзя.
— Мам, я знаю. Но у нас дочка…
— Дочка у вас есть, а вот мужа фактически нет. С тобой живёт инфантильный мальчик, который сидит на шее и требует денег.
— Да, ты права. Мне страшно решиться на серьёзные меры, ведь я не знаю, как он отреагирует. Да и Аня любит папу.
— Понимаю. Но, доченька, может, стоит отстоять свои права, чтобы он понял, что так жить нельзя?
Надя промолчала. Где-то в глубине души она понимала, что лучше будет без его постоянных скандалов и требований. Но шагнуть за грань, решиться на развод? Ей было страшно.
* * *
На следующий день Паша привёл домой свою мать, Татьяну Викторовну. Они с Еленой Борисовной встретились взглядами, чувствовалось напряжение.
— Я вот решила навестить сына и внучку, — сказала свекровь, не удосужившись даже поздороваться. — Посмотрю, что тут у вас за обстановка.
— Ну, проходите, — вежливо улыбнулась Елена Борисовна.
Надя взяла Аню за ручку, прижала к себе, словно защищая. Пашка с матерью уселись в гостиной на диван.
— Наденька, — начала Татьяна Викторовна тоном школьной учительницы, — я слышала, ты недовольна моим сыном. Что же это ты, а? Мужа не поддерживаешь, заставляешь его чувствовать себя виноватым?
— А вы знаете, что он уже полгода не работает? — Надя старалась говорить спокойно. — Что он ничего не делает по дому, а все деньги я приношу?
— Ну и что? Ты же жена. Вот и содержи своего мужа. Он тебе не чужой человек.
— Да, он не чужой, — вступилась вдруг Елена Борисовна, — но и не трёхлетний ребёнок.
— Ой, а вы, Елена Борисовна, почему лезете в семью моего сына? — с напускной обидой спросила свекровь.
— Это и семья моей дочери. Я за неё переживаю.
— Да что там переживать? — Пашка, чувствуя поддержку матери, снова перешёл в наступление. — Надь, давай признаем: ты зарабатываешь и делаешь это неплохо. А я зато без стресса живу, нервы берегу.
Надя вспыхнула, но сдержалась. И тут мама обратилась к зятю:
— Паша, тебе не стыдно? У тебя ребёнок растёт. Какую ты покажешь дочке модель семьи?
— Да нормально всё будет, — он отмахнулся. — Аня у нас не пропадёт.
Татьяна Викторовна добавила:
— А что такого? Двадцать первый век у нас, женщины уже давно сильные и независимые.
Надя перевела взгляд с одного на другого. И тут в ней что-то лопнуло.
— Хватит. Я больше не позволю вам обоим решать за меня, что нормально, а что нет. Паш, если ты срочно не найдёшь работу — я подаю на развод.
— Ого, — свекровь взяла сына за руку, — ты слышал? Она собралась разрушить семью!
— Семью? — горько усмехнулась Надя. — Какую семью? Здесь есть только я, дочка и «мальчик», который сел мне на шею. Хватит. Я устала.
Паша вскочил:
— Да кто ты такая, чтобы решать?! — голос сорвался на крик. — Я тебе говорил, что буду искать работу!
— Ты полгода только обещаешь и сидишь без дела.
— Ну и ладно, если ты такая крутая, давай разводись, посмотрим, как ты одна потянешь! — выкрикнул он, срываясь.
Аня, испуганная, спряталась за бабушку Елену Борисовну. Свекровь громко ахнула и накинулась на Надю:
— Вот до чего ты довела моего Пашеньку!
Надя судорожно вздохнула и повторила:
— Развод.
* * *
Дальше события развивались стремительно. Надя подала документы в суд. Пашка первое время храбрился, говорил, что «ничего она не добьётся», «ещё назад приползёт», но когда ему стали названивать из суда, он сник.
Через несколько недель состоялось первое заседание, где Надя не отступила. Суд принял во внимание все её доводы, и после формальностей и обязательных процедур развод был оформлен. Паша был шокирован тем, что ему предстоит платить алименты на дочь, когда (и если) он официально трудоустроится. Пока же в силу закона ему насчитали пусть и символическую, но всё же неприятную для него сумму, учитывая, что дохода никакого не было.
— Ну и зачем тебе это всё? — бросил он напоследок, когда выходил из суда. — Ты сама себе могилу вырыла.
— Нет, Паш, я выбралась из могилы, в которую ты меня загнал своей ленью и безразличием, — ответила Надя без тени жалости.
Татьяна Викторовна, стоявшая неподалёку, пылко заламывала руки, приговаривая, что не даст обидеть своего сына, что «всё это несправедливо». Но суд постановил, а закон — есть закон.
* * *
Через пару дней после суда Надя забрала Аню из садика и повела в небольшой парк, чтобы спокойно объяснить дочке, что они теперь будут жить вдвоём. Ребёнок, казалось, воспринял новость проще, чем Надя ожидала, лишь спросила: «Папа всё равно будет приходить?».
— Да, зайка, он может приходить, если захочет. Но мы теперь живём отдельно от него.
— А мы будем с тобой вместе ходить в кино и рисовать дома? — спросила Аня.
— Конечно, будем, — Надя крепко обняла дочку.
Она вгляделась в её серьёзное личико и вдруг почувствовала, что с души будто свалился огромный камень. Да, теперь они с Аней сами по себе, но Надя уже ощущала свободу от постоянного унижения и стресса.
К концу месяца Надя смогла договориться с директором о небольшом повышении в обмен на дополнительные обязанности. Пашка, как она узнала позже, снова перебрался к матери, Татьяне Викторовне, где сидел в своей комнате, играл в компьютерные игры и продолжал всем жаловаться на «несправедливость жизни». Но теперь это уже не касалось Нади.
— Мама, ты счастлива? — спросила как-то Аня, рисуя цветочки в альбоме.
— Да, доченька, сейчас я чувствую себя намного лучше, — улыбнулась Надя. — А ты как думаешь?
— Мне хорошо, когда мы вместе, — ответила Аня и потянулась обнять маму.
Слёзы радости блеснули в глазах Нади. Она вспомнила, как совсем недавно казалось, что выхода нет и придётся терпеть инфантильного мужа бесконечно. А теперь — она крепко стояла на ногах, работала, воспитывала дочь и чувствовала настоящее облегчение.
